Затишье после бури: взгляд в будущее криптовалют и блокчейна

2017 год в России отметился пиком интереса к криптовалютам. Не только медийного, но и реального: зарегистрирована Российская ассоциация криптовалют и блокчейна (РАКИБ), опубликованы предложения по законодательному регулированию криптовалют, появились новые продукты и компании, связывающие свою деятельность с криптоэкономикой. 2018-й, предсказывают аналитики, станет годом стабилизации: из громкого тренда криптовалюты могут превратиться в естественное параллельное течение экономики, из мифического способа «подняться» — в новый сегмент бизнеса.

После того, как курс биткоина упал в несколько раз, и пузырь хайпа вокруг криптовалют подсдулся, наступило затишье. Затишье после бури, но, может быть, и перед новой бурей. Когда мы будем платить криптовалютой за чашку кофе? Как будет выглядеть бизнес-вариант майнинга? Сделает ли криптоэкономика Россию более инвестиционно привлекательной? Попробуем ответить на эти вопросы вместе с экспертами и непосредственными участниками цифровых экономических процессов.

Криптовалюта и доверие

Майнинг криптовалют зарождался как развлечение для гиков, хотя сама идея поражала амбициозностью. Днем рождения криптовалюты и биткоина считается 3 января 2009 года, когда человек или группа людей (по некоторым версиям — искусственный интеллект) под псевдонимом Сатоши Накамото выложил в сеть концепцию криптовалюты. В этот же день появился первый биткоин. Спустя десять дней, 13 января, Сатоши Накамото провел первую транзакцию через блокчейн — этот день можно назвать официальным стартом майнинга в мире. Поначалу участники прототипа криптоэкономики занимались майнингом на своих персональных компьютерах. Через год после образования генезис-блока (первого блока блокчейна) майнингом на своих компьютерах занимались уже несколько сотен процессоров.

С увеличением количества майнеров росла и сложность биткоина. Майнеры перешли с ПК на видеокарты, появились так называемые фермы и пулы — группы людей, которые занимаются майнингом. Летом 2010-го майнинг из хобби стал реальным источником дохода, потому что вместе со сложностью биткоина выросла и его ценность. Сейчас в мире насчитывается более 800 криптовалют, более 600 из них доступны для майнинга.

«Я узнал о криптовалютах в 2016 году от своего коллеги. Тогда ферма для меня была веб-игрой с грядками, а он рассказал мне обо всем: майнинг, биткоины, эфиры. Через четыре месяца я познакомился с людьми, с которыми сейчас работаю над проектом DAO PlayMarket 2.0. На тот момент это был самый простой и хайповый способ инвестирования», — рассказывает CMO компании по разработке стартапов на ICO Кирилл Кван.

Майнить в одиночку реально, говорит Кирилл, но уже в 2009-2010 годах были не только домашние майнеры. В Китае, например, с самого начала строились огромные заводы для майнинга, и сегодня все, кто в этом участвовал, очень богатые люди. Сейчас майнеры объединяются в пулы. Чем больше у пула вычислительных мощностей, тем больше вероятность, что он захватит блок, а вознаграждение за транзакции делится поровну. «По сути, можно майнить и одному, в одну машину, это нормально, но окупаться это будет дольше», — уточняет наш собеседник.

У многих уже есть знакомые, которые попробовали тогда, в десятом году, «поднялись» или обожглись на майнинге, или даже личный опыт. И, чем больше количество людей, которые знают о криптовалютах, интересуются ими, тем больше их (криптовалют) ценность. Некоторые аналитики осторожно предполагают, что падение биткоина связано с законодательными инициативами по его регулированию, ведь, по сути, ценность криптовалюты составляется из вычислительной мощности и популярности. Это одновременно слабость и сила: по сравнению с реальными деньгами, которые мы мнем в кармане на выходе из маршрутки, криптовалюта слишком концептуальна.

«На мой взгляд, у криптовалюты в любом случае должно быть обеспечение, — говорит проректор Томского государственного университета по инновационной деятельности Константин Беляков. — Криптовалюты, которые имеют какое-либо обеспечение или используют ресурсы тех компаний, которые в свою очередь используют их в качестве платежного инструмента, более устойчивые. Если в качестве обеспечения есть только доверие, то это своего рода «МММ». Если валюта обеспечена золотом или какими-то другими ресурсами, оборотами компаний реального сектора, на эти ресурсы нужно рассчитывать, все остальное — это просто форма взаимообмена «фейковым товаром». Сегодня существуют излишнее внутреннее доверие, излишняя убежденность в том, что если кто-то в криптомире оценивает несуществующее «что-то в коинах» в три миллиона рублей, то и я оцениваю это «что-то в коинах» в три миллиона рублей. Капитализация происходит на таком уровне: я доверяю, вы доверяете, потому и оценка такая». По мнению Константина Белякова, люди должны понять, что криптовалюта — это форма взаимодействия, которая станет актуальной, когда появится база в виде цифровой экономики, когда электронный мир станет частью реального. Тогда многие финансовые (покупка кофе) и нефинансовые (регистрация автомобиля) транзакции потребуют фиксации. И тогда нам нужна будет криптовалюта и блокчейн — чтобы обеспечивать безопасность и точность операций.

Блокчейн-люди и благородство

Вся криптоэкономика завязана на технологии записи и хранения данных блокчейн. Каждый блок состоит из записей об операциях, защищенных кодом. Это может быть не только финансовая транзакция, но и любая информация, нуждающаяся в фиксации: передача собственности, акт голосования на выборах. При этом данные доступны только отправителю и получателю информации, что обеспечивает высокую степень безопасности. При осуществлении транзакции нет необходимости указывать свое имя, процессы в блокчейне полностью анонимны.

В конечном итоге мы получаем прозрачную, хорошо защищенную, анонимную систему обмена информацией и закрепления различных транзакций без какого-либо государственного или иного контроля. Но, для того чтобы блокчейн работал на благородные цели, нужны благородные блокчейн-люди, которые соблюдение этих принципов будут гарантировать.

«Криптоэкономика — это огромное количество идей для мошенников. Не со стороны технологии: блокчейн работает, смартконтракты стопроцентно выполняются. Но сколько людей, знающих о блокчейне и криптовалюте, умеют читать смартконтракты? Сколько людей могут проверить их? Обманывают везде и всегда, а здесь этого в два раза больше. Сколько было новостей, что во время ICO угоняли 200 тысяч, полмиллиона долларов тупым взломом почты и рассылкой с адресом вклада мошенника. Люди вкидывали на кошелек мошенника по 500 тысяч долларов! Технология классная, революционная, но человеческий фактор никто не отменял», — рассуждает Кирилл Кван.

«Больший интерес вызывает не криптовалюта, а сама технология, блокчейн. Данные и информация — это золото XXI века. Блокчейн проверяет и структурирует информацию, мы имеем к ней доступ, и она достоверна. Если сделка будет заключаться через смартконтракты, то в случае спора данные из блокчейна можно использовать как доказательства в суде. Не нужен будет нотариус, уйдет масса посредников из схем бизнеса. Возможность для мошенничества здесь открывает анонимность кошельков, которые находятся не в юрисдикции России, — соответственно, отчисления сложно отследить, выйти на человека, который исчез с деньгами», — поясняет студент-юрист Андрей Леус, непосредственный участник ICO-процессов.

Особенно широкое поле для манипуляций предоставляет система криптовалютного инвестирования в проекты ICO. Как утверждает Андрей Леус, в России выполняется только четверть проектов по ICO, остальные собирают деньги и исчезают. «Пока не существует регламента, который бы ограничивал вход на публичный сбор денег посредством ICO, жулики заходят туда и собирают деньги. Это проблема для всех участников. ICO — это просто одна из многих форм привлечения капитала с рынка. Нет особой разницы, купить акции на бирже или часть смартконтрактов на ICO. Слово модное, а на деле, если за проектом, под который собирают средства, нет реальной экономики, это то же самое, что и «МММ», — подтверждает Константин Беляков. Он считает, что происходящее на криптовалютном рынке сейчас — это тренировка, прощупывание почвы, изучение процессов, которые в будущем должны стать частью повседневной жизни.

Майнинг в Сибири и инвестиции

В России майнинг на пороге больших изменений: уже этим летом, скорее всего, закон превратит кустарное обеспечение транзакций за оплату в криптовалютах в предпринимательскую деятельность. Это значит, что каждый «домашний» фермер должен будет зарегистрироваться как ИП и платить налоги. Правда, как они будут высчитываться, если учесть, что вся процедура получения дохода защищена блокчейном, пока непонятно. Будущие ограничения снижают популярность криптовалют и их ценность. Но останавливает ли это майнеров?

«На прошлой неделе крипта опять начала падать, а если падает цена валюты, то становится дешевле и оборудование — сейчас можно купить нормальную машину за нормальные деньги, — рассказывает Кирилл Кван. — Многие говорят, что майнинг умирает, майнить становится невыгодно. Раньше майнеры окупались месяца за три, а то и меньше, в зависимости от курса. Сейчас окупаемость — месяцев пять-шесть, и люди начинают кричать, что майнинг — это долго и невыгодно. Это просто пресыщение. В традиционном бизнесе окупиться за год — уже хорошо».

Кирилл признает, что сложность майнинга растет: новое оборудование майнит лучше, необходимо постоянно обновлять системы, ведь, чем меньше мощностей, тем меньше вероятность, что ты зацепишь блок и выйдешь на реальный доход. Несмотря на это, по его мнению, специальное образование для майнинга не нужно: только желание вникнуть и стартовый капитал, а информация об установке оборудования и уходе за ним есть в интернете. 

Из-за технологической специфики майнинга Россия и Сибирь, в частности, — популярное место для установки фермы. Работа видеокарт и майнингового оборудования требует дешевого электричества и охлаждения. В начале 2018 года эксперты назвали самым благоприятным для майнинга регионом Красноярский край, однако отметили, что в Красноярске статистически майнят гораздо меньше, чем в Томске и Новосибирске.

«Не знаю, как можно посчитать статистику по майнингу, но я слышал, что самая большая ферма в мире находится в России, как раз в районе Красноярска. Зарубежные коллеги подтверждают, что у нас здесь рай для майнинга: дешевое электричество, и нет необходимости в сложных системах охлаждения», — говорит Кирилл Кван.

По сообщениям СМИ, в 2017 году в РАКИБ поступило 40 заявок от иностранных предпринимателей, желающих инвестировать в майнинг в России. Станет ли Россия более инвестиционно привлекательной благодаря майнингу?

«Здесь все зависит от предпринимателей, которые заинтересованы в инвестициях, — отвечает Кирилл Кван. — В Китае, например, майнинг запретили, и теперь китайцы ставят свои фермы в Новосибирске и Томске. Они договариваются с теми, кто может сформулировать условия. Если делать это активнее, поток инвестиций увеличится, особенно из Китая. После запрета большая часть китайских майнеров перевезли свое оборудование в Канаду, но потом в Канаде сказали: «Нет, слишком много», — и сейчас они ищут другие варианты убежища для своих машинок».

Сегодня, когда в майнинг приходит все больше людей, способных развивать технологии и предлагать новые продукты, логичным продолжением темы может стать эволюция, которая в фантастической перспективе избавит человечество от огромных трат электричества.

«Майнинг я считаю неперспективным, потому что он требует огромных вычислительных мощностей и электроэнергии на создание цепочек блоков. Учитывая, что, чем больше мощностей майнят, тем сложнее алгоритм добычи, издержки все время растут. Но уже существуют проекты, которые предполагают создание цепочек блока без майнинга. Это быстрее, дешевле, будущее за этими технологиями», — уверен Андрей Леус.

От ICO к DAICO

Пока блокчейн работает, смартконтракты осуществляются, а участники процесса используют технологии в меру своего ума и честности, криптоэкономика не становится стабильнее. Сегодня все больше людей хотят принимать участие в будущем, но вынуждены быть более чем осторожными.

«В ноябре прошлого года, когда я говорил, что в 2018-м наступит прозрение по отношению к криптовалютам, и мы будем относиться ко многим ICO, как к «МММ», на меня смотрели с удивлением. К концу 2018 года мы совсем по-другому будем смотреть и на криптомир: в хорошем смысле, мы станем относиться к нему более адекватно и спокойно, — комментирует Константин Беляков. — ICO — этот как IPO, тот же публичный рынок, только фиксация владения акцией или векселем перенесена в криптомир. Сегодня ICO не регламентировано, оно вне правового поля, в ICO пошли все, кто что-то смыслит в алгоритмах кодирования защиты. На рынке акций произошел застой, и люди понесли в несуществующие цифровые акции компании, которая предложила им ICO как формат. Что произошло? Не подтвержденные реальными ресурсами экономические проекты привели к потере денег реальными людьми. Это криптоотрезвление тоже сейчас начинает приходить к людям, которые изначально увидели здесь способ заработать».

Кирилл Кван согласен: операции с криптовалютами — это предприятие с очень высоким уровнем риска. Можно быстро взлететь и быстро упасть, а заходить сюда нужно с капиталом, который не больно потерять. Но все развивается: за ICO следует концепция, предполагающая больший риск, но и больший контроль в случае успеха.

«Будущее ICO — это слияние с DAO, — говорит Кирилл Кван. — Это децентрализованная автономная организация, в то время как ICO — первичное размещение монет. Основная фишка DAICO в том, что будут собираться деньги: например, из 10 миллионов я закину один, у меня есть 10 процентов токенов, то есть 10 процентов общего голоса. Как только завершается сбор, проходит голосование: что на эти деньги делать? По-моему, это правильно, более интересно и вызывает больше доверия у людей, потому что все работает на смартконтрактах. Можно найти подходящую команду, которая займется идеей. И все будет согласовано со всеми инвесторами».

Криптовалюты в законе

В Китае криптовалюты запретили из-за большого потребления электричества и финансовых рисков. Идут разговоры о запрете майнинга криптовалют в Южной Корее. Вопрос легализации и запрета, плюсов и минусов, влияния криптоэкономики на экономику реальную актуален во всем мире. Запрещать или нет? Как ограничивать? Пока предлагаются известные механизмы: подчинить ICO законам традиционного инвестирования, а майнинг — законам традиционного бизнеса.

«ICO станет одной из форм инвестиционной деятельности, где предусмотрены ограничения для частных лиц. Приобрести токены на сумму свыше 50 тысяч рублей, по закону, можно будет только через квалифицированного инвестора. Ограничения оправданы стремлением снизить риски, поскольку из-за хакерских атак и банального мошенничества рядовые пользователи могут потерять свои активы. Думаю, что возможно увеличение порога для частных лиц до 100 тысяч рублей, по мере роста финансовой грамотности населения. Сейчас, если следить за динамикой ICO, они создаются в регионах более нейтральных, с точки зрения правового регулирования, — в Швейцарии, Нидерландах, Гибралтаре. Там меньше административных барьеров», — поясняет Андрей Леус.

На сайте Минфина РФ опубликован проект федерального закона «О цифровых активах», который регулирует порядок выпуска (проведение ICO) и обращения токенов, исполнение обязательств по смартконтактам, а также дает официальное определение терминов: цифровая транзакция, майнинг, криптовалюта, токен и другие. Но этот проект нуждается в доработке. Тем временем с 1 января 2018 года в Гибралтаре уже вступил в силу закон, подробно регламентирующий деятельность по привлечению средств в криптовалюте и устанавливающий ответственность сторон, в том числе юриста, который сопровождает деятельность эмитента токенов.

«Правительство заинтересовано в том, чтобы не отставать в области цифровых технологий, так как из-за отсутствия регулирования наша страна теряет деньги, которые могли бы пойти в бюджет. Можно смело предполагать, что уже в этом году закон «О цифровых активах» будет принят», — считает Андрей Леус.

По мнению Константина Белякова, запреты со стороны государства сегодня уже не имеют смысла: это только подогреет интерес к теме, но положительных результатов не принесет.

«Нужно признать все процессы цифровой экономики адекватными реальным процессам, нужно практически создать копию нашей жизни в электронном формате, — говорит Беляков. — Если бы государство в 90-х, когда все бежали сдавать деньги в «МММ», запретило это делать, что бы произошло? Бунт желающих обогатиться. Потому что все верили в систему и несли деньги, даже если кто-то говорил: вы делаете неправильно, вы прогорите. Запрещать уже поздно, теперь люди должны обжечься, к сожалению, а запретами можно только подогреть интерес».

Запрет криптовалют приводит к обнулению миллионной, а то и миллиардной капитализации, ограничивает движение денежных средств в стране, с одной стороны, но защищает людей — с другой, отмечает Константин Беляков. «Государства, которые запретили использование криптовалют, безусловно, потеряли какое-то оперативное движение денежных средств, приток инвестиций в эту отрасль. Но они выиграли в том, что не стали поощрять развитие не существующих экономических объектов. Посмотрите на Белоруссию: она легализовала криптомир, и сегодня это один из развивающихся крипто-оффшоров, туда потекли деньги. И посмотрите на Китай, где криптовалюты запрещены: да, они отказались от этих денег, но вместе с ними убрали риски разорений. Очень многие уже на февраль 2018-го обожглись на биткоине и потеряли много денег».

Криптопохмелье и вера

Сегодняшняя ситуация — это своего рода криптопохмелье, от которого болит голова у тех, кто не был разумным и умеренным. Однако подпитывающие концепцию криптовалют технологии и вера людей не дают теме уйти с радаров медиа и заставляют экспертов, аналитиков и даже ваших друзей на кухне строить предположения: что же будет дальше?

«Переход к цифровой экономике будет проходить эволюционно. Какое-то время обычные, фиатные, деньги и электронные, криптовалюты, будут сожительствовать. Затем, конечно, бумажные деньги вытеснятся, а потом и электронные платежи заменятся другими типами транзакций, — прогнозирует Константин Беляков. — Транзакции станут не только традиционно денежными, но и нефинансовыми. Эти процессы будет необходимо защищать, и тогда настанет перелом — криптотранзакции займут весомый объем во всем общении человека и машины, человека и человека. Но, для того чтобы это случилось, должна появиться база, предпосылки. Юридические основы криптоцифровогомира еще не созданы, но все пытаются что-то делать в этом направлении: кто-то чуть вперед, кто-то — чуть позже».

«Если регулирующее законодательство выйдет летом этого года, и криптовалюта обретет официальный статус, об этом сразу узнает много людей. Я считаю, что к концу этого года интерес к криптовалютам в России усилится. Глядя на курсы, проще понять, что можно дешевле купить и дороже продать, и люди начнут этим пользоваться, — комментирует Кирилл Кван. — Когда в начале прошлого года возник сильный интерес к криптовалюте, деньги сделали те, кто успел вникнуть. Если слово «криптовалюта» прозвучит на уровне государства, интерес появится и у обычных людей. Зачем нужна криптовалюта? Как она работает? Может, купить? А может, продать?.. Только представьте: у всей России этот интерес возник, и вся Россия пошла узнавать, что это такое».

…Помните, с чего все начиналось? Доверие. И пока все разговоры о криптовалютах так или иначе возвращаются к теме доверия или даже веры — иногда почти в религиозном понимании. Кто-то верит, что криптоэкономику построят сверхлюди с особым складом ума, а все остальные останутся за бортом и примут правила игры. Другие — что новые технологии приведут к развитию криптодемократии, где токеном сможет владеть каждый, кто хочет поддержать интересный ему проект, а майнинг будет общедоступным способом пассивного дохода. Третьи верят, что криптовалютная система способна обеспечить все финансовые и нефинансовые процессы — от самого высокого уровня до бытового. Воронка событий только закручивается, и любой прогноз может оказаться реалистичным и провальным в равной степени.